От студенческой мечты до признания на международном рынке

1998 год, технический дефолт России, девальвация и обесценивание рубля, тяжелейший экономический кризис. Два юных выпускника МГТУ им. Баумана находятся в активном поиске себя, применения своих навыков и решают создать компанию по автоматизации логистики.

Сложности с разработкой программ, финансовые трудности — на старте успех виделся призрачным.

Тем не менее, в таких непростых условиях родился AXELOT, ведущий автоматизатор логистики в нашей стране, который в этом году отмечает юбилей — 25 лет.


Об этом рассказал сооснователь и генеральный директор AXELOT Алексей Тимашов.

Вылупился «Аист», а вырос AXELOT

– Сегодня рынок переживает новый виток турбулентности. Количество убыточных организаций по итогам 2022 года увеличилось до 26,1%, сообщил Росстат. Многие сокращают затраты, опасаются развиваться и запускать новые сервисы. У вас такое было? Что посоветуете?
– Первые несколько лет после открытия наша компания не приносила вообще никакой прибыли. Временами опускались руки, так как не было понимания – почему так происходит и что с этим делать. Сейчас, спустя годы, могу дать единственный совет: в такой ситуации нужно сжать кулаки и работать сверхурочно и без выходных.

— А помните первый год создания компании, каким он был?
Первые проекты по автоматизации у нас с одногруппником Максимом Власовым начались еще на втором курсе института — МГТУ им. Баумана. У меня брат занимался торговой деятельностью, у Максима — отец, им нужна была автоматизация и мы помогли, систематизировали основные процессы и настроили учет. Это оказалось очень востребовано — нас стали «передавать» из рук в руки знакомым, чтобы мы их автоматизировали.

И вот идет 1998 год, последний курс института, мы с Максимом сидим в стенах Бауманки и решаем, что дальше. Две вещи мы знали точно: хотим создать что-то свое, и, с учетом успешного опыта, развиваться в области автоматизации. Оставалось решить, что будем автоматизировать.

— Как вас занесло в логистику?
Начали мы с учетных функций на базе 1C, в те времена автоматизация бухгалтерского учета была очень востребована на рынке. Другое дело, что нам не всё нравилось. Во-первых, таких как мы было много, во-вторых, мы работали на базе готовой платформы, а хотелось сделать собственную.

Собрались в крохотном офисе на Шаболовке, на «стратегическую сессию». Две чашки чая, коробка печенья, Максим и я. Проанализировали порядка десяти рынков.

В итоге попробовали себя в пяти направлениях, в том числе в кадровом учете и торговле. Почему складская логистика? Нам, как молодым людям, только что закончившим Бауманку, было интересно то, что можно руками потрогать: стеллажи, погрузчики, оборудование. Также понимали, что складская оптимизация с новыми возможностями программного обеспечения в России только зарождается и самое время покорять рынок. И, наконец, грузы в нашей стране доставляться будут всегда, а значит всегда будет складская обработка и хранение. В общем, без работы не останемся.


– На что была похожа ваша первая WMS?
В начале 2000-х WMS-решения были дорогим удовольствием от западных вендоров, доступным только крупным компаниям. Учитывая, что складская техника, типа терминалов сбора данных, также была западной и стоила немало, по совокупности затрат автоматизация склада для большинства компаний была запредельной мечтой на тот момент.

Мы же хотели сделать продукт, который был бы по карману малому и среднему бизнесу. Конечно, наша первая система, как и продукты других компаний, мало что общего имела с современными WMS. Вспоминаю ее с умилением и улыбкой.

При этом система была гораздо более адаптивной к различным складам и доступнее по цене, чем западные решения. Первым клиентом стал Synergenta—сеть по продаже бытовой электроники. Как мы их убедили, сам не пойму. Системы самой на тот момент не было, была только концепция на двух страницах А4. Писали ее как раз на основе бизнес-процессов этого клиента. Там уже был адресный учет и даже терминалы сбора данных.

— Помог ли запуск первого проекта найти новых заказчиков?
Конечно, затем запустились и с другими заказчиками. При этом мы понимали, что система достаточно примитивная и пора двигаться дальше. Снова сели на «стратегическую сессию» вдвоем с Максимом. Как вы уже догадались, взяли чай и печенье. Стали анализировать западный опыт, дорабатывали и расширяли функционал.

В итоге добавили в систему первые автоматизированные алгоритмы планирования.

— Всегда ли стратсессии на двоих проходили гладко, без споров? Если нет, о чем спорили?
Скорее не спорили, а фантазировали, прогнозировали.

— Какие ожидания сбылись, какие нет?
Определенно, положительным моментом стало то, что огромный объем инвестиций, который, как нам казалось, потребуется для развития платформы для автоматизации складской логистики — не понадобился. Обошлись собственными сбережениями, без кредитов, ну почти.

Также мы были уверены, что уже в 2010-2015 году людей на складах заменят роботы. Тем не менее, серьезные шаги в этом направлении совершаются только сейчас.


— Были в чем-то сложности?
Старт был неплохим, но потом взяли паузу и выдавали 1-2 проекта в год. Больше не получалось — возникли проблемы с качеством продукта, нужно было усовершенствовать его, чтобы система стала более востребованной. Для этого мы стали одним из интеграторов зарубежной WMS-платформы. Она была нам интересна в первую очередь для того, чтобы разобраться, как у них там все работает. По сути, занимались конкурентной разведкой. Спустя год был готов наш обновленный продукт.

— Почему именно в 2008 году логистика стала отдельным направлением?
В 2008 году случился мировой экономический кризис. Курс доллара вырос более чем в два раза, вслед за этим и стоимость зарубежных WMS-решений. Компании стали резко снижать зависимость от западного софта, чтобы сократить затраты. И мы предложили бизнесу свой продукт, на тот момент уже качественный, адаптивный, с широким набором функций.

— «Аист» превратился в прибыльного лебедя?
«Аист» превратился в лебедя, а точнее в «Акселот» еще в 2006 году. Спустя восемь лет после основания компании мы решили поменять название с «воздушного» на приземленное. Пришло время зарегистрировать торговую марку, а, как вы понимаете, «Аистов» в нашей стране на тот момент уже было много. К 2012 году «Акселот» уже имел известность на рынке и уверенно шел к лидерству, достигая первых побед в независимых рейтингах.

– Если окинуть мысленным взглядом весь 25-летний путь компании, когда было тяжелее всего?
– Лично для меня самыми тяжелыми были два периода.

Первый – это 2003-2004 годы. Это время, когда мы только начинали, набивали синяки. Первое время компания была убыточной, я получал меньше своего секретаря. Денег не было от слова совсем — очень тяжко.

Никогда не рассчитывали на удачу, что придет щедрый клиент и заплатит много денег.

Мы с партнером сжали кулаки и стали меньше спать, меньше есть и больше работать. Выходных не было. Отпуска не было. Развлечений не было. Только работа: нужно было пережить этот период. И мы это сделали, но за все приходится платить. Чтобы вы понимали, я напрочь не помню первый год взросления своего ребенка.

Второй – это 2008 год. Там другая была ситуация. Мне, как топ-менеджеру, показалось, что я занимаюсь чем-то не тем: бесполезным, ненужным, неинтересным. И задумался: а чем бы еще заняться?

– Почему вдруг потеряли интерес к компании?
– Тогда мне исполнился 31 год. Это, наверное, первый такой у мужчин кризисный период. Именно тогда меня и посетила опасная иллюзия, что я в этом бизнесе уже сделал все, что мог.

Глупости несусветные, сейчас это очевидно. А тогда казалось, что я могу еще вытащить нового и интересного? А жизнь-то проходит. Нужно торопиться попробовать что-то еще. Это чисто психологическая проблема.

К счастью, семья и партнеры по бизнесу помогли с ней справиться и понять, что ничего не поздно, что впереди еще непаханое поле целей и задач. Когда это осознание пришло, произошел очередной рывок в развитии компании в целом.

«Именно тогда меня и посетила опасная иллюзия, что я в этом бизнесе уже сделал все, что мог».

– Какие выводы вы сделали по итогам двух кризисных периодов?
– Кризис – это возможности для роста и развития. Это не страшно: просто принять и использовать в плюс, а не впадать в депрессию.

До свидания, «запад». Здравствуйте, инвестиции

– Приостановка десятков проектов по автоматизации, сложности с поставками оборудования, рост себестоимости цифровизации. Как AXELOT пережил прошлый год?
– Действительно, в первые месяцы прошлого года некоторые клиенты приостановили проекты по автоматизации, что привело к издержкам. Существенно выросли расходы на оборудование из-за скачков валютных курсов.

Несмотря на это, мы сразу выбрали для себя путь развития. В противофазу кризиса AXELOT не съежился, а наоборот, нарастил инвестиции в новые продукты и услуги.

– Какие продукты, например?
– Долгое время мы были сфокусированы на проектах по оптимизации складской и транспортной логистики. При этом мы понимаем, что потребности всех складов невозможно закрыть одним решением, поэтому разработали пять отдельных продуктов. Выбор зависит от характеристик и масштабов склада. Флагманское решение — AXELOT WMS X5.

В прошлом году мы начали развивать комплексный подход к автоматизации управления цепями поставок. Компоненты платформы AXELOT SCM решают ключевые задачи логистики: как управлять цепями поставок на всей сети предприятия с минимальными временными и финансовыми затратами. Долгое время на этом рынке представлены были преимущественно западные вендоры, теперь, когда путь свободен, разработка SCM-решений стала еще актуальнее для нас.

– Чем ваша система превосходит решения западных вендоров?
Возможность адаптации под бизнес-процессы клиента у нас выше, а стоимость кастомизации, напротив, ниже, чем в западных решениях, и это лишь одно такое крупное преимущество. Хотя, конечно, зарубежные вендоры развивали такие решения десятилетиями, поэтому нам есть куда расти.

– Откуда взяли инвестиции на разработку новой системы?
– В апреле 2022 года получили грант на разработку, в декабре — еще один на дальнейшее развитие. Это не первый наш грант, получаем их с 2014 года. Государство сейчас оказывает колоссальную поддержку IT-бизнесу, компании могут профинансировать до 80% затрат на свои проекты финансовыми грантами. Но сразу скажу — не все так просто. Обязательное условие: не просто разработать продукт, но и показать выручку, доказать, что он успешный.

Также необходимо понимать, что мы постоянно трудимся над улучшением наших продуктов и развитием каких-то новых перспективных идей. Уже много лет AXELOT тратит не менее 10% от оборота на R&D.

– AXELOT разрабатывает собственный продукт для автоматизации SCM. А что клиенты, нужны ли им сегодня такие системы или важнее решить другие задачи?
– Нужны. Важно понимать, рынок управления цепями поставок гораздо шире, чем оптимизация складской и транспортной логистики. Логистика в принципе усложняется, мировую логистику регулярно «штормит», поэтому бизнесу нужно не просто качественно управлять цепями поставок, но и иметь возможность быстро адаптироваться под изменяющиеся условия.

Кроме того, у многих компаний сейчас стоит задача перейти с иностранного на независимое российское ПО, в том числе и в части корпоративных ERP-систем. Логичнее для клиентов в таком случае выбирать какой-то комплексный продукт, или хотя бы решения от одного разработчика, которые будут хорошо совместимы между собой и позволят охватить широкий спектр задач. Платформа AXELOT SCM как раз должна помочь в этом.


– Действительно ли зарубежные IT-компании приостановили в прошлом году проекты автоматизации или это байки-страшилки?
– Отчасти это правда, особенно сильно это коснулось компаний, которые развивали роботизированные склады. Некоторые компании из-за сложностей с поставками такого оборудования приостановили проекты на полпути.

– Как продвигаются проекты перехода с иностранного ПО на отечественное?
– На сегмент складской логистики импортозамещение не оказало большого влияния. К началу 2022 года доля отечественных WMS-платформ на этом рынке составляла 75-80%. В транспортной логистике, особенно в мультимодальных платформах, ситуация иная — 80% рынка занимали западные автоматизаторы. Большинство крупных компаний за 2022 год успели только поменять свои стратегии и пока не перешли на отечественные продукты.

В этом году ожидаем существенный прирост проектов по импортозамещению от крупного бизнеса.

– Какие могут быть подводные камни и что нужно учитывать при переходе на отечественное ПО?
– Некоторые компании весь IT-ландшафт сходу пытаются перезапустить как один большой проект. Итого: в процессе возникает масса сбоев, так как механизмы не отработаны, а весь проект занимает 3-5 лет.

Поэтому рекомендуем дробить импортозамещение на несколько проектов: WMS, TMS, ERP, прогнозирование, отдельно финансовый блок и так далее. Переход небольшими шагами позволит гораздо быстрее получить результат, а также снизить риски и нагрузку на заказчика.

– А вам самим, удалось ли перестроиться на альтернативных поставщиков оборудования?
– В 2021 году 80% российского рынка подъемно-транспортного и IT-оборудования занимали западные компании. Но это не стало барьером. Переориентация на китайских и корейских поставщиков произошла достаточно быстро по различным категориям: от погрузчиков до терминалов сбора данных.

Сложнее с высокотехнологичным оборудованием, перестраивались в течение года. Сейчас роботизированный склад можно спокойно оборудовать силами российских и китайских поставщиков.

– А что с ценами: как изменились затраты на оборудование и автоматизацию?
— Во второй половине прошлого года стоимость «железа» снизилась, так как валютный курс стабилизировался. Кроме того, российский рынок переориентировался с западных вендоров на азиатских, решения которых в 1,5 раза дешевле.

Расходы на решения по автоматизации, напротив, выросли на 15% год к году. Это связано с тем, что в IT большая инфляция издержек.

— Как изменится спрос на автоматизацию в этом году?
Продолжит расти. В прошлом году мы приросли на 25%, в этом году ожидаем увеличения объемов продаж на 35-40%.

— Что подогреет спрос на автоматизацию?
– Во-первых, импортозамещение. Большое количество крупных компаний планируют переходить с иностранного ПО на отечественное именно в этом году.

Во-вторых, у бизнеса остро стоит вопрос оптимизации издержек, так как упала маржинальность.

В-третьих, логистических цепочки усложнились и без использования автоматизированных инструментов их сложно контролировать.

Новая индустриализация, Иран и СНГ

– Ранее вы рассказывали «Логирусу», что планируете развивать проекты автоматизации в Европе. Продолжаете ли сейчас там развиваться?
– Почти 20% выручки AXELOT приходится на зарубежные страны. Где-то мы делаем проекты самостоятельно, где-то, например, в Болгарии, наши партнеры. Для очень многих европейских клиентов 2022 год выдался тяжелым из-за экономической ситуации. Поэтому пока поддерживаем действующие проекты, новые не развиваем.

– Что дальше, где планируете пустить IT-корни?
– Россия проходит этап новой индустриализации, запускаются десятки новых производств, которые необходимо автоматизировать. Поэтому в первую очередь мы планируем расти и развиваться на отечественном рынке.

– Сотни российских предприятий открыли отделения в странах СНГ в прошлом году. Планируете ли их автоматизировано поддержать?
– Конечно планируем, и более того – много лет уже активно осваиваем рынки Беларуси, Узбекистана, Казахстана, Киргизии, Грузии, Молдавии, делаем там проекты как для резидентов, так и для нерезидентов. Сейчас разрабатываем стратегию дальнейшего развития в этих странах. Помимо этого, первый подобный проект уже запустили в Армении.

Также нашей компании интересен Иран, к которому пока присматриваемся. Страна, которая занимает 18 место в мире по объему национального производства — за этот рынок стоит побороться.

Бизнес-партнеры по вузу

– Любое больше дело начинается с мечты. О чем вы грезили в детстве? Чем увлекались?
– В детстве, как и большинство советских ребят, я мечтал стать космонавтом или ученым. Однако наступили 90-е мы захотели стать бизнесменами. Но «торговцем» никогда не хотел быть. Поэтому, вместо экономического факультета МГУ, поступил в МГТУ им. Баумана на факультет «Информатика и управление», о чем ни разу в жизни не пожалел.

Благодаря техническому образованию ты получаешь в том числе управленческие навыки. По моему мнению, одни из самых сильных менеджеров России — это конструкторы: разработчик ракетной техники Сергей Королев, разработчик самолетом Александр Яковлев и многие другие.

Уже на втором курсе я понимал, что не буду просто IT-специалистом, а попробую себя в роли управленца.

— Почему решили пройти этот путь не в одиночку, а вместе с партнером?
– Успешные компании, которые создал один предприниматель с нуля, можно пересчитать по пальцам. Партнера для будущего бизнеса долго искать не пришлось – Максим Власов был старостой нашей группы, сидел за соседней партой.

Уже на втором курсе университета мы готовили первые проекты, связанные с автоматизацией. После окончания, решили продолжить этот бизнес-путь вместе.

— Что вас объединяет?
– Мы абсолютно противоположные по темпераменту. Максиму ближе разработка и развитие продуктов, мне — продажи и управление. И мы в этом плане абсолютно дополняем друг друга. Уверен, что без такого партнерства ни он, ни я не достигли бы таких результатов. По отдельности точно не получилось бы.

– Если бы не AXELOT, чем бы вы хотели заниматься? В какой сфере хотели бы себя проявить?
– Сельское хозяйство – это моя мечта. В 9 классе даже мечтал поступать в Тимирязевскую академию. Сейчас свои агрономические мечты реализую на дачном участке. Мне это очень нравится, помогает перезагрузиться.

Плюс, я серьезно увлекаюсь историей России XVIII-XIX веков и нумизматикой. Самая ценная монета в моей коллекции – советский серебряный полтинник 1923 года. Я выменял его на машинку еще в 10 классе. Именно с этой монеты и началась моя коллекция.

— Что вы считаете главным достижением в бизнесе?
– В далеком 2006 году я выступал на крупной логистической конференции, где рассказывал о продуктах AXELOT. Тогда к моему выступлению отнеслись весьма скептически. Как оказалось, большинство зрителей мероприятия представляли крупных автоматизаторов бизнес-процессов, которые более 10 лет развивали свои продукты. Вероятно, мое выступление для них показалось довольно наивным с точки зрения качества проработки продукта. Тогда я подумал: «Пройдет время, у меня непременно получится это, и я стану номером один».

Так и получилось. Главное достижение — это наш AXELOT.

За 25 лет мы стали игроком номер один в сегменте автоматизации складской и транспортной логистики.

— Как считали?
– По количеству реализованных проектов. В области складской обработки мы уже 13 лет поддерживаем этот статус.

– Какими вы видите компанию и свою роль в ней через 25 лет?
– Через 25 лет мне будет 71 год, надеюсь выйти на пенсию и весело проводить время с внуками.

Горизонт планирования у нас составляет 5 лет. Главная стратегия — не останавливаться, что бы ни происходило в мире и в стране.

Наш бизнес расширяется, сейчас в нашей группе компаний работает около 500 человек. Было бы интересно и очень волнительно управлять предприятием с численностью сотрудников более 5 000 человек. Для этого мы будем запускать новые направления не только в сфере автоматизации логистики, но и других отраслей. Например, помимо автоматизации логистики мы сейчас предлагаем клиентам технику и оборудование для склада, в том числе роботизированное, а также услуги по логистическому аудиту и технологическому проектированию складов.

А в целом в нашу группу сейчас входят компании, которые специализируются на других задачах. Бренд DATAREON — разработчик программного обеспечения для автоматизации интеграции приложений и управления данными. SOFROS специализируется на практическом решении задач по автоматизации управления мастер данными и нормативно-справочной информацией, TALARIX предлагает услуги по автоматизации учета и управления различных производственных предприятий. Время покажет, в каком направлении еще мы сможем развиваться.

Также ставим задачу нарастить число инвестиционных и социальных проектов. Например, для студентов мы запустили проект «Лаборатория AXELOT», чтобы развивать их профессиональные компетенции. Совсем скоро организуем еще две таких лаборатории. Рассчитываем в будущем увеличить их число.


– Есть ли девиз, который поддерживает вас в трудную минуту?
– Есть фраза, которая успокаивает долгие годы: «Все будет хорошо. В итоге!».