Российский бизнес захлестывает волна банкротств

'/upload/iblock/ad8/whcnq21mj90n9s6wfo2bp96kd4ucn2hm/ba_nk_11_3.jpg'

В январе 2024 года банкротами признали 571 российскую компанию (+57% год к году), в феврале – 771 (+61%), сообщает «Коммерсантъ» со ссылкой на данные о судебных актах в ЕФРСБ.

В последний раз количество обанкротившихся юрлиц серьезно увеличилось в первом полугодии 2021 года (на 9,2%), произошедшего до введения первого «пандемийного» моратория в 2020 году. По итогам 2021 года число банкротов выросло на 3,8% (до 10 306 компаний), а в 2022–2023 годах корпоративные процедуры несостоятельности шли на спад. По данным ЕФРСБ, в 2022 году банкротами признали 9 047 юрлиц (дела, начатые до второго «санкционного» моратория), а в 2023 году их число упало до 7 400.

Советник Orchards Вадим Бородкин утверждает, что в 2023 году крупные кредиторы, даже «имея законные возможности добиваться принудительного взыскания и подавать заявления о банкротстве крупных должников, нередко шли по иному пути, договариваясь о реструктуризациях» – до 2020 года они «реже проявляли склонности к поиску компромиссов». Юрист допускает, что крупный бизнес и на стороне кредиторов, и на стороне должников стал «серьезнее относиться к социальной ответственности».

Первый замглавы Минэкономики Илья Торосов полагает, что текущую статистику «важно рассматривать в контексте и с учетом» мораториев на банкротство, которые вводились в 2020 и 2022 годах.

– Конечно, если сравнивать количество процедур банкротства в 2024 году по отношению к 2023 году, то мы увидим некоторый рост. Однако если взять сопоставимые данные 2019 года и даже 2021 года, то увеличения количества процедур наблюдения и конкурсного производства не произошло, – отметил чиновник.

Партнер юрфирмы «Сотби» Антон Красников тоже связывает рост процедур наблюдения в России с «эффектом низкой базы из-за моратория», но допускает возврат числа банкротств юрлиц к «допандемийным показателям», поясняя, что мораторий является эффективной мерой, но «не в долгосрочной перспективе».

Если законопроект о повышении планки долга для возбуждения дела о банкротстве юрлица с сегодняшних ₽300 тысяч до ₽2 млн, внесенный Верховным Судом (ВС) в Госдуму в декабре, будет поддержан, то количество банкротных дел, по оценкам Вадима Бородкина, может сократиться на 40%. Сам он не считает такую тенденцию положительной, так как «недобросовестные должники смогут погашать долг частично, чтобы не позволить кредитору инициировать их банкротство».

– Предложение ВС достаточно больно ударит по малому и даже среднему бизнесу, – соглашается с коллегой советник адвокатского бюро «S&K Вертикаль» Алина Хамматова.

Иван Гулин отмечает, что увеличение минимальной суммы задолженности помешает кредиторам с небольшими долгами использовать инструментарий, доступный в рамках банкротства, в том числе оспаривание сделок должника и привлечение к субсидиарной ответственности.

В феврале Верховный суд по делу Westwalk Projects Ltd разрешил трансграничное банкротство в РФ, то есть признание иностранной компании несостоятельной.

– Суд исходит из того, что действующее законодательство допускает возбуждение российским судом процедуры банкротства с участием иностранного лица как на стороне кредитора, так и на стороне должника, при условии что бизнес должника тесно связан с территорией РФ, – поясняет партнер юрфирмы «Каменская & партнеры» Анна Акифьева.

Из решения ВС следует, что это может быть, например, ориентированность на российский рынок, нахождение активов и органов управления должника в РФ.

Партнер Orchards Алексей Станкевич допускает возможность «бума иностранных банкротств», учитывая, что Верховный Суд «максимально широко» подходит к толкованию понятия «тесная связь» со страной и «фактически позволяет обращаться в российский арбитражный суд, если спор имеет хоть какое-то отношение к России».

– Высока вероятность применения в рамках основных трансграничных процедур банкротства норм об их личной ответственности, в связи с чем стоит заранее быть готовыми к защите от субсидиарной ответственности и взыскания убытков, – предупреждает партнер судебно-арбитражной практики АБ ЕПАМ Вера Рихтерман.

Судьи стали шире подходить к признанию гражданина конечным собственником актива, формально принадлежащего юрлицу.

– Например, в деле о банкротстве Георгия Беджамова суды признали его право собственности на объект недвижимости, владельцем которого он юридически никогда не значился. Суды установили, что иностранное лицо, которое было собственником этой недвижимости, находилось под контролем должника, и признали, что фактическим собственником являлся именно он, – ужасается юрист Станкевич.

Напомним, количество закрытых коммерческих предприятий в прошлом году уменьшилось по сравнению с 2022 годом на 9,3%, до 254 тыс. Это рекордно низкий показатель за прошедшие 8 лет. LR