Корпоративные договора получат «английский налет»

'/upload/iblock/46c/5q43b5e888aiv78523wtv4agsieo1rww/ko_do_31_7.jpg'

Минэкономразвития опубликовало для общественного обсуждения два законопроекта, посвященных реформированию института корпоративного договора (КД). Одним законопроектом предполагается внести поправки в Гражданский кодекс, где содержатся общие положения о КД, а вторым – в два федеральных закона: об акционерных обществах (АО) и об обществах с ограниченной ответственностью (ООО), которыми детально регулируется порядок заключения КД.

В результате, отметил в беседе с «Forbes» управляющий партнер адвокатского бюро ТА Legal Consulting Марат Агабалян, заключившим такой договор партнерам станет проще решать некоторые проблемы, например добиваться в суде исполнения нарушенных обязательств.

Формальным поводом для разработки документов стала госпрограмма развития инновационной экономики, одной из целей которой является упрощение правил игры для инвесторов. В условиях санкций, когда иностранные инвестиции стали практически недоступны, актуальность программы только возросла.

КД является важнейшим инструментом защиты прав инвесторов, позволяющим партнерам по бизнесу упорядочить структуру владения и управления совместной компанией, принять на себя либо возложить на партнера определенные обязательства, а также определить порядок принятия решений.

Разработчики законопроектов предлагают разрешить включать в КД положения об опционах, при этом как в отношении непосредственно опционного договора об отчуждении или приобретении акций или долей в ОАО, так и в отношении опциона на заключение такого договора. Отдельный акцент сделан на возможности определения в КД конкретного лица, например нотариуса, которое может быть согласовано сторонами как лицо, подтверждающее факт наступления определенных обстоятельств для «срабатывания» опциона.

Сформированная годами практика отдавала предпочтение опционам, заключаемым в качестве отдельных соглашений. Во-первых, стороны стремились разгрузить текст самого КД, который и так является достаточно сложным и объемным. Во-вторых, сам опцион подлежит заверению у нотариуса, получая более сложный документ, у нотариуса уходит больше времени на его заверение. В-третьих, стороны договора обычно не стремятся делать КД публичным и стараются сохранить финансовые условия своих договоренностей в тайне от третьих лиц.

Однако возможность внесения опционов непосредственно в текст КД может быть полезна, так как даст сторонам больше возможностей при согласовании его условий.

Крайне интересной представляется идея внедрения в российское законодательство механизмов английского права – tag-along (то есть права партнера присоединиться к продаже другим партнером своих акций и продать акции по цене и на условиях, на которых продает партнер), и drag-along (права продающего, наоборот, принудить партнера продать свои акции по уже согласованным цене и условиям).

Оба механизма давно известны в российской правоприменительной практике, однако из-за отсутствия нормального законодательного регулирования их обычно применяли путем заключения встречных опционов, содержавших довольно тяжелые формулировки, что, в свою очередь, сильно усложняло их реализацию при наступлении оговоренных партнерами КД условий.

Законопроекты установили специфические меры ответственности за нарушение договоренностей, построенных по модели tag-along и drag-along. Так, например, если порядок и сроки уведомлений о реализации этих механизмов нарушены, то покупатель акций, не являющийся стороной КД, получит право расторгнуть договор на их приобретение.

Использование того или иного механизма не должно служить способом злоупотребления со стороны одного партнера, желающего с помощью той или иной процедуры выкинуть другого из совместного проекта и лишь сымитировать сделку по продаже акций третьему лицу, не доводя ее до финала.

Одной из проблем действующего регулирования КД является сложность с исполнением обязательств. Как правило, требование о взыскании убытков, которое является одной из возможных мер ответственности за нарушение обязательств, удовлетворяется крайне плохо, поскольку убытки по таким категориям споров трудно доказуемы.

Что касается неустойки, то дела обстоят чуть лучше, но практически по всем делам суды снижают ее по требованию нарушителя КД со ссылкой на несоразмерность, в соответствии со статьей 333 ГК. Иски о признании недействительным решения общего собрания акционеров или участников ООО практически никогда не удовлетворяются, поскольку для этого нужно, чтобы все участники общества были сторонами договора.

В законопроектах предлагается ограничить возможность снижения неустойки: стороне, нарушившей условия КД, придется доказать факт того, что предусмотренный договором размер неустойки приведет к получению другой стороной, не нарушившей КД, большей выгоды, чем она могла бы получить, если бы ответчик не допустил нарушений. А для лиц, являющихся стороной КД и осуществляющих предпринимательскую деятельность, то есть для юридических лиц или ИП, придется еще доказывать факт отсутствия своей вины в совершенном нарушении.

Иными словами, по общему правилу неустойка за нарушение КД не будет подлежать снижению. Однако, как нам кажется, формулировки требуют определенных доработок, поскольку суд вряд ли без участия экспертов сможет самостоятельно оценить в большую или меньшую сторону выгоду от нарушения КД, а это очередной повод для долгих судебных разбирательств.

Еще одним давно ожидаемым нововведением является возможность включения в договор условий, обеспечивающих голосование согласно закрепленным в КД договоренностям. Сейчас на практике обязанность голосовать определенным образом зачастую обеспечивается неустойкой или опционом. Законопроекты позволяют в случае нарушения этой обязанности оспорить итоги голосования в суде и признать решения общего собрания недействительными. Более того, законопроекты гласят, что если стороной КД являются все акционеры АО или участники ООО, то суд также вправе признать нарушившую КД сторону проголосовавшей согласно условиям КД. Срок для обращения в суд: для АО – три месяца с даты составления протокола общего собрания акционеров, для ООО — два месяца с даты составления протокола общего собрания участников.

На общество, в свою очередь, возлагается обязанность в течение семи рабочих дней предоставить акционеру или участнику ООО информацию о том, кто и как проголосовал на собрании.

В новом законе предполагается закрепить положение о том, что если заключившие КД партнеры не уведомят об этом других партнеров, являющихся акционерами или участниками такого общества, то те вправе требовать возмещения причиненных им убытков. Безусловно, такие убытки можно будет взыскать только при условии, что они возникнут в результате действий партнеров, заключивших КД, а не просто вследствие обычного неуведомления. Более того, указанное положение связано еще и с тем, что оспаривание сделки, противоречащей условиям КД, возможно, только если вторая сторона сделки осведомлена о наличии договора.

Также устанавливается возможность включения в КД положения о конфиденциальности его условий и запрете их раскрытия, что вполне соответствует уже сложившейся практике: КД и так в большинстве случаев – конфиденциальный документ.

В случае принятия новые законопроекты позволят устранить существующие пробелы в корпоративном законодательстве, а деловые партнеры смогут четче прописывать свои договоренности и меры ответственности за их нарушение – все это крайне необходимо российской практике.

Напомним, ранее в законы об АО и ООО Гражданского кодекса Минэкономики подготовило проекты изменений, предусматривающие донастройку механизма корпоративных контрактов. LR